Дом купца Зелейщикова

В 1778 году казанский губернатор Платон Мещерский прислал в Чебоксары губернского архитектора Кафтырева. Целью приезда стало снятие планов со всех каменных домов города с целью их исправления и улучшения. Незадолго до этого князь Мещерский удостоил в одном из своих приказов гневной отповедью Чебоксарское купечество за то, что «проезжающему генералитету и другим знатным особам в Чебоксарах квартировать негде. Все потому, что купцы местные привыкли к гнусности житья, а некоторые из них дома свои строят без внутренней отделки умышленно, чтобы миновать постоя».

В документе, хранящемся ныне в Российском госархиве древних актов, также говорится, что единственным порядочным зданием можно признать лишь строение Алексея Кадомцева. На облик его дома князь Мещерский призвал равняться всех домовладельцев в нашем городе.

Интересно обрамление оконных и дверных проемов, в отделке которых использовались замковые камни и подоконные полукружия. Подобный декор стал появляться в оформлении многоэтажных зданий Петербурга в 30-х годах XVIII века. И данный элемент четко говорит о годах постройки дома Но как, каким ветром занесло архитектурный шедевр в далекую провинцию? Для этого надо обратиться к летописям и узнать, кем были в Чебоксарах Кадомцевы.

Перелистывая переписные книги Чебоксар за 1717 год можно найти запись о «…вдове Марье Кадомцевой пятидесяти лет, у нее сын Алексей двадцати осьми, у него жена Марья Ивановна двадцати пяти, сын Тимофей году…». Это самое раннее упоминание об Алексее Кадомцеве из всех имеющихся архивных документов.

Правда сам Алексей Кадомцев в заявлении от 1722 года в чебоксарский магистрат, чтобы минимизировать налоги, указывал, что торг у него «… при городе хлебной малой, да отпуски бывают и в другие городы с пушным товаром малые ж». В тоже время купец имел крепостных, что весьма редко для купеческого сословия, и наемных рабочих.

В 1722 году Алексей Кадомцев избирался на должность бургомистра в Чебоксарскую ратушу.
Человек Кадомцев был грамотным – четко свидетельствует об этом его собственноручные подписи под документами: почерк у купца четкий, устоявшийся, доказывающий, что общается человек с пером помногу и постоянно. Свои дела он вел с размахом. Сохранившиеся расписки и доверенности свидетельствуют о его прочных торговых связях с петербургскими торговыми домами. Имел чебоксарец и немало выгодных госконтрактов.

Это были баснословные суммы, если учесть, что средняя стоимость дома, равного исследуемого нами «всего» 600-700 рублей! Без сомнения, что общение с торговыми кругами Петербурга не могло не вызвать у Кадомцева желание иметь дом «не хуже столичного».

В середине XVIII века Алексей Кадомцев с сыном Тимофеем стали самыми богатыми людьми города (окладная книга за 1758 год). Кадомцевы имели во владении большие участки земли в городе, несколько домов. Попутно расширили сферу торговой деятельности, включая в нее такие города, как Москва и Ростов.

У Кадомцевых сгорели «каменные и деревянные строения при кожевенном заводе, три большие кожевенные избы … у сына его Тимофея и у внучат Ивана и Алексея, а также всякое имение золотые серебряные вещи разные парчи и одежда и всякая посуда и домовые уборы долговые вексели записные книги разные крепости…».

Новым владельцем дома с мезонином в 1798 году стал компаньон Кадомцевых купец 3-й гильдии Андрей Слугин. Позже от Слугиных он перешел к купецкой жене Анне Веденисовой. Последней владелицей дома стали мещане Зелейщиковы, пожертвовавшие строение в собственность Николаевского собора в 1903 году. Здание так и запомнилось чебоксарцам как «дом Зелейщикова».

В 1977 году дом Зелейщикова (а также Соляную контору и дом Козьмы Кадомцева) разобрали по кирпичику в связи с тем, что строения попали в зону затопления. Каменные блоки пронумеровали и бережно перевезли к месту временного складирования на улице Сеспеля. В 1985 году из них планировалось полностью восстановить здание. Но нет в России ничего более постоянного, чем временное – под открытым небом кирпичи и блоки пролежали десятки лет. Когда в 1995 году начали воссоздавать дом по адресу Сеспеля, 15, блоки рассыпались в щебень. Более-менее сохранились кирпичи – они пригодились для восстановления Соляной конторы.

Частные инвесторы, конечно, готовы были вложиться в дальнейшее восстановление при условии приватизации. Но здание-памятник находилось в федеральной собственности и оформить в собственность инвестор бы его не смог. В начале 2000-годов фундамент здания был передан в собственность Чувашской Республики, а затем и реализован с аукциона в частные руки. По старым фотографиям и чертежам здание было восстановлено. Не хватило только знаменитых восьмиугольных окон.